Метель на кухне. Стихи и песни - Владимир Столбов

Метель на кухне

Стихи и песни

Владимир Игоревич Столбов

© Владимир Игоревич Столбов, 2017

ISBN 978-5-4485-5702-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

стихи

«Осень…»

Осень.Лучик от солнца застылВ запёкшихся каплях рябин,И стыдливы пустые листыОблаков,Так уставшие ждатьДождейИ ненужных признаний в любви.Впереди —Раскалённые вены троллей-бусовИ недочитанных снов,Только словСлишком много:ОзнобПробирает и пьётТо тепло, что осталось от лета,А где-тоНас уже нет.Где-то пьют.Где-то спят.Я – не сплю.Я люблю,В том числе и тебя,и остывшие капельки света…Я люблюОтражение дня на стекле.Я смотрю ему вслед.Я люблюЭто стрёмно озябшее лето.Я распятНа кресте своих слов:«я люблю».

дума

Нелепый бог манящего экранаНе высосет из пальца свет зари.Слова избиты. Как это ни странно,У нас есть право криво говорить,

Что ночь уходит, утро наступаетНа горло тем, кто не доспал до дня,И возвращенье блудных попугаевПугает всех. Но только не меня.

История – спираль. Уход эпохиОставит нас обломками времён.Не сделав ничего, последним вздохомМы всё доскажем – только не поймём,

Что нас заставило душить обрывки чувства,Врать зеркалу и вязнуть в Интернет,И почему в душе так глупо и так пусто,Хотя душе ещё так мало лет…

Цитаты, двери, диски и страницыНам устилают путь от нас до нас.Наследство кустаря-самоубийцыОставим мы потомкам – между фраз.

«И смена горизонтов за окном…»

И смена горизонтов за окном,И улетевший вдаль печальный лес,И всё, что ждёт меня – хоть я уже исчез —Всё жжёт меня рябиновым огнём.

Я – омертвелый город, без огней.Я – плачущий берёзовый листок.Я мог бы взять то, что хотел, но – видит Бог —Я выберу лишь то, что нужно мне:

И пыльных переулков звездопад,И яркую неоновую цветь…Лишь то, что мне досталось спеть, дай мне ответ:За что я обречён тебя не знать?

эдип

1.

На своём же пиру – похмелье.На своих же глазах ослеп,Как Эдип, что в себя не верил,А поверил в какой-то блеф.

Я хотел сам себя зарезать,Как напившийся Дон Кихот.Я-то думал, что выход – трезвость,А она – это только вход.

А стихи – это только нервы,Провода пережжённых строк.Я не Гамлет, но я не первыйПерекрёсток чужих дорог.

И не я эту песню начал,И не мне тасовать расклад…Только сердце поёт и плачет:– Как себя мне вернуть назад?

2.

Возвращаюсь к себе, своё жеЗахомячивая в мешок —Отрываю частички кожи,Отдираю кусочки щёк.Я иду на себя свиньёю:Разобью, раздавлю, раздамВсё, что знаю. А всё, что скрою,Пусть сгниёт, обративши в хлам:Моё тело, язык и душу —Недовысказанное впрокНе ценнее страданий суши,Поджидающей ветерок.Совесть моря и соль стихииВоровать – не велик позор,Но по строчкам раздать стихи им,Всем, кто может вписаться в хор —Это честь, это боль на плечи,Это крест, мой косяк, порог,Это то, за что я в ответе,То, что я не сказать не смог.Я приду, и – ты слышишь, сердце? —Я отдам всё, что есть – тебя, —Открывая страницы-дверцы.Возвращаясь.Смеясь.Любя.

3.

…Я б остался с Тобой. Навеки.Под стеной, заслонясь от ветра.Свято место за всё в ответе —И за зуд незнакомой верыПерекрестит лихая вьюга,Отсекая бутылке горло.Не бывает порочней круга,Чем прощенье взамен на гордость.Будет проще распять ПилатаИ заткнуть людям глотку песней —Мир не станет по волку плакатьИ благою не станет весть мне…

«…Время будет моим – ему некуда деться…»

…Время будет моим – ему некуда деться,Рукавицами пота я сожму ему лапы,Подомну под себя, забирая в наследствоТо, что люди несли по годам, как этапам,То, что вера и страх зашивала в подушку,То, что выжгла слеза на отметинах медных,Ветра окрики, бившие стывшие души,И все то, что узнаю. И все, что посмею…

«Рефлекс и я. Привычка. Alter ego…»

Е.Х.

Рефлекс и я. Привычка. Alter ego.Неверия усталые глаза.Мой белый стих засыпан серым снегомИ строчкам больше нет пути назад.

За чётом – нечет. Цифры в грязных стопках.Стакан твоей недопитой судьбы.Я был отмечен горстью томных вздохов,Но совесть скоро стала на дыбы —

И я утерян. Громкий шепот пульсаМне пулями насквозь прошьёт виски.Мой вальс так верен темпу ритм-энд-блюза,Что я опять – к себе. Взамен чужой тоски.

«За уставшим перроном – пустой причал…»

За уставшим перроном – пустой причал.Провожают не ветры платочком-пылью.Уходил. Возвращался. Остыл вокзал.За спиной – о тебе так мечтавшие крылья.

Я вернусь. Через месяц, а может, век.Или год. Или день. Исследуй воздухВзглядом окон горящих, ведь первый снегМожет выпасть всегда, засыпая прогнозы.

Ты не верь им. Обида – плохой пророк.Возвращаются реки – и слёзы – в небо.Уходя – ухожу. Возвращаюсь – в срок.Возвращаюсь туда, где с тобой ещё не был.

«Голод не утолялся…»

Голод не утолялся.Старый забор уж сломан.Старые звёзды злятся.Город всегда спокоен.

Город вскрывает веныЭтой зиме и стуже.По тротуару – к стенам.По обещанью – нужен.

Нужен голодным стёклам.Нужен подвалу дома.Перебираю чётки.Это давно знакомо.

Это давно сломалось.Это грозится старость.Смелости не осталось.Это моя усталость.

Это моя горбушкавкусного вечно неба.Я не устану слушатьИ оживу – нелепо.

И стану жить когда-то,И стану петь кому-то…Только дождусь заката —И побегут минуты.

Стихи, написанные во время бессонницы

1.

Отрава коротких гудков.Зеро. Одиночество в кубе.Не стало коротких гудковИ провода, жгущего губы.

И злоба находит волнойНа лоб, и молчат километрыБудильником-сном надо мной.Подушке оставив ответы

И слёзы – клепсидре, ложусьНа лживые хвойные ветки,В надежде на утро. Но жутьКак ночь, наплывает на веки.

2.

Снова ночь зацепилась за плетень.Мне невмочь засыпать под этот вой,И за то, что осыпалась сирень,Отвечать мне придётся головой.

Горечь сцен – и просцениум берёзОсвещён красной лампочкой табу.– Всё не так? – расплывается вопрос, —И ответ льётся струйкою по лбу.

Снова ночь. Не уйти от духоты.Эшафот – доказательство побед.И вины. Ведь осыпались цветы.Только как рассказать мне всё тебе?..

3.

Необузданным словом (тем меньше кстати)Анафему легче шептать кровати,Простыням, усталости, поту тела,Говорить с укоризной: «Сама хотела»,Отводить свой взор от дыры пространства,Не умея глазами сказать: «Останься»,Хоть в толпе исчезают родные лица.Всё ж зима – это лучше чем шорох листьев,Потому что чище. И ближе к Богу.И не нужно уже выбирать дорогу,Потому что хватит и тропки узкой.И не нужно друзьям объяснять по-русскиТо, что в Англии СПИД – это значит «быстро»,Там «Good morning» с утра не звучит как выстрел,Да и вещи проще. К примеру, Темза.Или имя «Чарльз». Чтоб не цыкал цензор,Королеву-мать поминать не стану,Ибо только лишь «…aut nihil». СтарымВсё же как-то проще с землёй прощаться.Небо тянет ввысь, как орла. ОтчастиТак же рвётся к жизни губами, кожейТвоё тело, что жизни создать не может.

холод

Алексею Илюшкину

…И некуда от холода уйти —Промозглый ветер, пошутив, оставитТебе один окурок. От путиУвидишь только фильтр. Закроешь ставни

Усталых глаз, питавшихся лишь тьмой.Ты вспомнишь голос – провод, цепь, верёвку —Нет, – петлю! – и комок уйдёт тайком,Оставив двух влюблённых и неловких

Среди аукционных номеров:«Чем больше не поймёшь, тем экономней».Вы в лихорадке прятали любовь,Как овдовевший Лот в пустом Содоме

Пытался спрятать соль (хотя еёИ пролито, и выпито немало).Незрячая Ассоль своё бельёАтласно-алое искала у причала

И всё звала тебя: «Mon prince! Mon cher ami!Я истоптала валяные туфли,Всю сотню пар!» – а ты, прижав дверьмиЗаписку, что ты не наследник Тутти,

Давно ушёл. Вновь поезд, вновь вокзал,И снова ты ошибся с опозданьем —И спал на верхней полке, и дрожал,Узнав свои трамвайные желанья

Про красный дом без окон – и в бредуТы догонял метели Белый танец,Свой лоб прижав к обрАмленному льдуИ чувствуя тот миг, когда не станет

Тебя на этом свете. Или тьме?Неважно! Как в Истории обида,Всё утопает в общей Колыме:Борис и Осип, Сцилла и Харибда,

И чистый лист, а между ними – ты,Семью слепыми смертными стихамиТы был прикован к свету, но застыл,Как чайка Джонатан под небесами…

Прокуренными. Комнатными. Ночь.Ты вспоминаешь лёжа на кровати,Что ты прошёл. Где ты ещё пройдёшь.А на чего – и сил уже не хватит,

Лишь только памяти. Уж ветер стих.Пусть новый бард чужую песню сложит.И близко – точка. Запятые ложны.…И некуда от холода уйти…

тахикардия